Неточные совпадения
Потому, в-третьих, что возможную справедливость положил наблюдать в исполнении,
вес и меру, и арифметику: из всех вшей выбрал самую наибесполезнейшую и, убив ее, положил
взять у ней ровно столько, сколько мне надо для первого шага, и ни больше ни меньше (а остальное, стало быть, так и пошло бы на монастырь, по духовному завещанию — ха-ха!)…
Приятно ум чужой своим примерить,
На меру
взять и на́
вес; глупость мерять —
Напрасно труд терять.
Позвали от Аничкина моста из противной аптеки химика, который на самых мелких
весах яды взвешивал, и ему показали, а тот сейчас
взял блоху, положил на язык и говорит: «Чувствую хлад, как от крепкого металла». А потом зубом ее слегка помял и объявил...
Но граммофон во мне — шарнирно, точно
взял трубку, скомандовал «малый ход» — камень перестал падать. И вот устало пофыркивают лишь четыре нижних отростка — два кормовых и два носовых — только чтобы парализовать
вес «Интеграла», и «Интеграл», чуть вздрагивая, прочно, как на якоре, — стал в воздухе, в каком-нибудь километре от земли.
— Поднимай, — сказала Наталья,
взяв его под мышки и держа на вытянутых руках, на
весу, чтобы не запачкать платья. Мы внесли солдата в кухню, положили на постель, она вытерла его лицо мокрой тряпкой, а сама ушла, сказав...
Заводи, заливы, полои, непременно поросшие травою, — вот любимое местопребывание линей; их надобно удить непременно со дна, если оно чисто; в противном случае надобно удить на
весу и на несколько удочек; они берут тихо и верно: по большей части наплавок без малейшего сотрясения, неприметно для глаз, плывет с своего места в какую-нибудь сторону, даже нередко пятится к берегу — это линь; он
взял в рот крючок с насадкой и тихо с ним удаляется; вы хватаете удилище, подсекаете, и жало крючка пронзает какую-нибудь часть его мягкого, тесного, как бы распухшего внутри, рта; линь упирается головой вниз, поднимает хвост кверху и в таком положении двигается очень медленно по тинистому дну, и то, если вы станете тащить; в противном случае он способен пролежать камнем несколько времени на одном и том же месте.
— Ежели видим мы, что,
взяв разных людей, сгоняют их в одно место и внушают всем одно мнение, — должны мы признать, что это умно… Потому — что такое человек в государстве? Не больше как простой кирпич, а все кирпичи должны быть одной меры, — понял? Людей, которые все одинаковой высоты и
веса, — как я хочу, так и положу…
Онуфрий (жидким тенором). Господа, Глуховцев — подлый ловелас: ограничился тем, что
взял эфемерную кофточку на левую ручку, а под правую подхватил очаровательную Оль-Оль. Все же материальное и имеющее
вес предоставил нам.
Обойди ты все здешни скиты да прихвати и Стародубские слободы, Рогожское на придачу
возьми, найди ты мне старицу меньше девяти пудов
весу, меньше десяти вершков в отрубе…
Колышкин
взял и только что успел приподнять, как смеющееся лицо его думой подернулось. Необычный
вес изумил его. Попробовал песок на оселке, пуще задумался.
«
Возьми ты это блюдо, — говорит она, — и в какой бы ты город ни приехал, выставь это блюдо в своей лавке и объяви везде, что тот, кто признается моему блюду хозяином и докажет это, получит его и вдобавок
вес его золотом».
Он
взял фунт золота и фунт серебра и свесил их просто на
весах, а потом свесил их в воде. Фунт золота в воде потянул на одну гирьку меньше, чем прежде, а фунт серебра на две гирьки меньше.
Царь и говорит: «Хорошо,
возьми нож и вырежь из купца фунт мяса; только смотри, чтобы у тебя
вес был бы верен, а если вырежешь больше или меньше фунта, ты виноват останешься».
Ну, что ж это такое? — говорил Верхохлебов,
взяв рукопись и перелистывая ее да прикидывая на
вес по руке.
Среди плавника попадались и кости кита: огромные челюсти, ребра и массивные позвонки
весом по 15–16 килограммов каждый. Чжан-Бао
взял один из обломков в руку. К нему поспешно подошел Карпушка и стал просить не трогать костей на песке. Не понимая, в чем дело, китаец бросил ребро в сторону. Ороч поспешно поднял его и бережно положил на прежнее место, старательно придав ему то положение, в котором оно находилось ранее.
Слово Кишенского оказалось с большим
весом, и Ванскок на другой же день
взяла в конторе Бабиневича на полтинник двадцать листиков его издания и послала их в бандерольке Иосафу Платоновичу Висленеву.
Такой ложемент из трех комнат с передней и ванной, и с особым ходом из особых сеней занял и Павел Николаевич Горданов. С него спросили за это десять рублей в сутки, — он не поторговался и
взял помещение. Эта щедрость сразу дала Горданову
вес и приобрела ему почтение хозяина и слуг.
Оказывается, вскоре после моего ухода фельдшера позвали к холерному больному; он
взял с собой Федора, а при Рыкове оставил Степана и только что было улегшегося спать Павла. Как я мог догадаться из неохотных ответов Степана, Павел сейчас же по уходе фельдшера снова лег спать, а с больным остался один Степан. Сам еле оправившийся, он три часа на
весу продержал в ванне обессилевшего Рыкова! Уложит больного в постель, подольет в ванну горячей воды, поправит огонь под котлом и опять сажает Рыкова в ванну.